Catilinarische Existenz
Нежданно наткнулась на старых любимых шутов, ещё из Т-фэндома. В порядке кипения:
1: galakticheskiedali.diary.ru/p187930608.htm
2: galakticheskiedali.diary.ru/p187706191.htm
3: airien.diary.ru/p187987683.htm
В нр. 3 особенно умиляют садо-мазо-заявы в стиле "Нас в универе ваще сношали метлой - мы вона как окрепчали! Теперь наша очередь вас иметь! ...То есть как это вы не согласны?.."
Надо сказать, окрепчали они недостаточно - не достают до уровня дилетанток. Видно, метла была тонка и коротка. Но это же поправимо: можно испробовать на критикессах швабру. Вдруг окрепчают ещё крепчей. Для чего-нибудь наконец пригодятся.
UPD. Разбор феномена:
1: galakticheskiedali.diary.ru/p187930608.htm
2: galakticheskiedali.diary.ru/p187706191.htm
3: airien.diary.ru/p187987683.htm
В нр. 3 особенно умиляют садо-мазо-заявы в стиле "Нас в универе ваще сношали метлой - мы вона как окрепчали! Теперь наша очередь вас иметь! ...То есть как это вы не согласны?.."
Надо сказать, окрепчали они недостаточно - не достают до уровня дилетанток. Видно, метла была тонка и коротка. Но это же поправимо: можно испробовать на критикессах швабру. Вдруг окрепчают ещё крепчей. Для чего-нибудь наконец пригодятся.
UPD. Разбор феномена:
24.05.2013 в 02:01
Пишет garvet:Я, пожалуй, опять про «наказания в пользу». Только теперь не публичные или не вполне публичные – не всем миром, а персонально.
Это, в общем-то обсуждается уже давно, но по большей части сводится к культуре изнасилования – когда жертва сама виновата и насильник ее учит, как надо себя вести. Или того лучше – когда насильник по схеме должен в себя влюбить. Это отсюда ноги у «бьет, значит любит», укрощений строптивой, обращений на себя внимания девочки стопкой учебников по голове или выдранными косичками. Культура поддерживается, передается из поколения в поколение, и уже кажется, что все так и должно быть, так природа велит. За хвост – и в пещеру.
Некоторые понимают, что так не должно быть – счастливцы.
Но я не о плотском и гендерно ориентированном насилии хочу поговорить, а о более интересном, но из него вытекающем. Вы иногда даже не замечаете, что вас церебрально трахнули. Более того, вы можете не заметить, что сами сделали это с кем-то, воспроизведя схему с прекрасным насильником. Приведу пример из совсем недавнего сетевого недосрачика. Контекст там прекрасен сам по себе, но он типичен везде, посему не стоит. Но всплывают в нем дивные юношеские воспоминания о муштре. В филологических и не очень вузах. О том, какие изысканные оскорбления придумывали самые любимые преподаватели спорщиков чтобы описать их неудачные работы. И как хорошо это действовало. И какими прекрасными и умными казались эти преподаватели, как запоминалась увешанная обидными метафорами ошибка. Стокгольмский синдром плюс культура насилия. Они реально любят этих ублюдков.
«В профессоре К. уживалось жуткое хамство, за которое вне пар хотелось дать в глаз, и редкий профессионализм».
И за профессионализм сначала прощается хамство – мы перетерпим, зато получим выгоду. А после само хамство растерянный организм переносит в папочку «благо» чтоб не было горько, больно и диссонансно. И опаньки, мы уже замужем за насильником, независимо от нашего и его пола. И сеем благо из папочки, между прочим, ведь мы добрые.
Кто-то вводит это в нашу жизнь первым. Мать? Отец? Учитель? Не имеет значения, с кем у вас это было в первый раз. Каждый следующий жених, обладающий этим качеством, с вероятностью будет для вас привлекателен, если вы не устояли перед первым и занесли его в папку «благо».
Эта хрень вштамповывается в нас из телевизора, из книг, не только наследуется от раненых до нас старших товарищей, родителей, учителей.
Давайте вспомним майора Пейна. Он все делал, чтоб дети стали сильными, а! Он их полюбил и они его тоже. Елки палки, почему мало кто видит, что происходит на самом деле, что он не очаровашка, что это терпеть нельзя даже за ощущение нужности отцу потом, когда «заслужишь» эту нужность, обезъяна. Пейн – штамп армейского папочки, он повторяется из фильма в фильм. Про военных, про спорт, про суровых боссов, про строгих сэнсеев. Мозги выворачивают наружу, внушая – это верно, так должно быть, это воспитывает, это закаляет! Такова ваша женская доля, петухи, вот что. «пока ты не подрастешь, ты девочка и я буду тебя трахать, а как подрастешь – я буду твой лучший друг, ведь ты поймешь, что я хотел тебе добра. Ты привыкнешь к тому, какой я клевый».
Сержанты – крайний, но показательный случай «бьет и любит». Снейп – менее жесткий, хотя в его случае дети хотя бы не впадают в искушение принять насильника за папу. Это вместо них делают читатели, плавно перетекающие в фикрайтеров. Это уже их герои за едкость Северуса прыгают к нему в постель уже в буквальном смысле. Мозг фикрайтера интерпретирует схему очень, очень правильно. Насильник должен быть привлекателен, насильник привлекателен. Насилие – душеполезно. Благо. Искусство. Красота. Юмор. Яркость.
Черт, как же этого много вокруг.
URL записиЭто, в общем-то обсуждается уже давно, но по большей части сводится к культуре изнасилования – когда жертва сама виновата и насильник ее учит, как надо себя вести. Или того лучше – когда насильник по схеме должен в себя влюбить. Это отсюда ноги у «бьет, значит любит», укрощений строптивой, обращений на себя внимания девочки стопкой учебников по голове или выдранными косичками. Культура поддерживается, передается из поколения в поколение, и уже кажется, что все так и должно быть, так природа велит. За хвост – и в пещеру.
Некоторые понимают, что так не должно быть – счастливцы.
Но я не о плотском и гендерно ориентированном насилии хочу поговорить, а о более интересном, но из него вытекающем. Вы иногда даже не замечаете, что вас церебрально трахнули. Более того, вы можете не заметить, что сами сделали это с кем-то, воспроизведя схему с прекрасным насильником. Приведу пример из совсем недавнего сетевого недосрачика. Контекст там прекрасен сам по себе, но он типичен везде, посему не стоит. Но всплывают в нем дивные юношеские воспоминания о муштре. В филологических и не очень вузах. О том, какие изысканные оскорбления придумывали самые любимые преподаватели спорщиков чтобы описать их неудачные работы. И как хорошо это действовало. И какими прекрасными и умными казались эти преподаватели, как запоминалась увешанная обидными метафорами ошибка. Стокгольмский синдром плюс культура насилия. Они реально любят этих ублюдков.
«В профессоре К. уживалось жуткое хамство, за которое вне пар хотелось дать в глаз, и редкий профессионализм».
И за профессионализм сначала прощается хамство – мы перетерпим, зато получим выгоду. А после само хамство растерянный организм переносит в папочку «благо» чтоб не было горько, больно и диссонансно. И опаньки, мы уже замужем за насильником, независимо от нашего и его пола. И сеем благо из папочки, между прочим, ведь мы добрые.
Кто-то вводит это в нашу жизнь первым. Мать? Отец? Учитель? Не имеет значения, с кем у вас это было в первый раз. Каждый следующий жених, обладающий этим качеством, с вероятностью будет для вас привлекателен, если вы не устояли перед первым и занесли его в папку «благо».
Эта хрень вштамповывается в нас из телевизора, из книг, не только наследуется от раненых до нас старших товарищей, родителей, учителей.
Давайте вспомним майора Пейна. Он все делал, чтоб дети стали сильными, а! Он их полюбил и они его тоже. Елки палки, почему мало кто видит, что происходит на самом деле, что он не очаровашка, что это терпеть нельзя даже за ощущение нужности отцу потом, когда «заслужишь» эту нужность, обезъяна. Пейн – штамп армейского папочки, он повторяется из фильма в фильм. Про военных, про спорт, про суровых боссов, про строгих сэнсеев. Мозги выворачивают наружу, внушая – это верно, так должно быть, это воспитывает, это закаляет! Такова ваша женская доля, петухи, вот что. «пока ты не подрастешь, ты девочка и я буду тебя трахать, а как подрастешь – я буду твой лучший друг, ведь ты поймешь, что я хотел тебе добра. Ты привыкнешь к тому, какой я клевый».
Сержанты – крайний, но показательный случай «бьет и любит». Снейп – менее жесткий, хотя в его случае дети хотя бы не впадают в искушение принять насильника за папу. Это вместо них делают читатели, плавно перетекающие в фикрайтеров. Это уже их герои за едкость Северуса прыгают к нему в постель уже в буквальном смысле. Мозг фикрайтера интерпретирует схему очень, очень правильно. Насильник должен быть привлекателен, насильник привлекателен. Насилие – душеполезно. Благо. Искусство. Красота. Юмор. Яркость.
Черт, как же этого много вокруг.
